В подземном мире, уходящем на сотни метров вглубь земли, уцелевшие люди ютятся в гигантском убежище. Их осталось совсем немного — около десяти тысяч душ. Каждый день они просыпаются в каменных стенах, протянувшихся на полтораста уровней вниз. Здесь давно сложилось твёрдое убеждение: снаружи нет жизни, только смерть. Воздух стал ядовитым, почва бесплодной, а небо — серым полотном, лишённым признаков существования чего-либо живого.

Единственным окном в тот мир служат гигантские панели, развешанные повсюду. На них день за днём сменяются одни и те же кадры: пустынные равнины, застывшие в неподвижности, руины городов, покрытые толстым слоем пыли. Ни ветерка, ни птицы, ни намёка на зелёный листок. Эти изображения поступают с камер, установленных где-то наверху, и становятся главным — и единственным — источником знаний о том, что осталось за стенами.

Жизнь в убежище течёт по раз и навсегда установленному порядку. Люди работают, едят, спят, рожают детей и умирают, не задавая лишних вопросов. С детства им внушают простое правило: никогда не пытаться покинуть это место. Не искать выходов, не строить планов, не мечтать о том, что находится за тяжёлыми гермодверьми. Покорность стала их второй натурой, страх — вечным спутником.

И так изо дня в день, из года в год. Пока одни сменяют других, а серые экраны продолжают показывать безрадостную картину мёртвого мира.